РОЖДЕСТВЕНСКИЙ СОНА сейчас... Она вытерла слезы и, закутавшись на диване в плед, решила развлечь себя перечитыванием любимой с детства «Снежной королевы». Герде тоже не сразу повезло — она любила, боролась с обстоятельствами, шла только вперед, чтобы обрести своего Кая. И жили они долго и счастливо. Наверное...
Саше так хотелось быть любимой, нужной, защищенной. Она закрыла книжку, легла лицом к стене и стала молча страдать: «Это невыносимо... это невыносимо... это невыносимо...». Ближе к полуночи девушка задремала.
Ей снилась заснеженная страна — не то Лапландия, не то Финляндия. В чудесных красных башмачках она пробиралась сквозь метель к ледяному замку. В замке было пустынно. Никакие звуки не проникали внутрь. Слышны были только Сашины шаги по длинному немного скользкому коридору и чье-то спокойное дыхание. Вдруг замок закружился, и коридор превратился в просторный зал с прозрачным ледяным куполом. На троне сидела она, Снежная королева. Кая рядом с ней не было.
Снежная королева устало сняла корону, поправила прядь серебряных волос и заговорила:
— Ну здравствуй, Александра! Где ты была так долго? Давно тебя жду. Мне любопытно, зачем ты хочешь вернуть Кая. Геройствуешь? Одиночества боишься? Человеческого счастья хочешь? Или может замуж пора? Какая глупость! Как будто для счастья обязательно нужно выходить замуж...
Тебе, конечно, кажется, что Андерсен сочинил сказку про любовь женщины к мужчине. Нет, дорогая моя, эта сказка про доброе сердце и гордый ум!
Саша молчала. От холода и страха она не могла удержать дрожь.
— Считай, что тебе повезло — сегодня Рождество, и это единственный день в году, когда мне запрещено льстить и лгать, — усмехаясь, продолжила монолог Королева. — Воображаешь себя милой Гердой... Да какая же ты Герда! Ты типичный Кай. Все время думаешь только о себе: «мне надо, я хочу, я должна, я решила». Обижаешься, обижаешь, осуждаешь, тщеславишься. Ступай домой, выплачь осколок кривого зеркала. И жизнь твоя не сразу, но наладится.
Александра вздрогнула и проснулась. Глаза ее покраснели то ли от слез, то ли от растаявшего осколка. Она хотела затянуть привычное «это невыносимо», но передумала себя жалеть:
— Если это невыносимо, то по логике вещей в ближайшее время я должна умереть от тоски. А я еще в Финляндии не была. Правда, где же я была так долго?!